Наш веб-сайт использует файлы cookie, чтобы предоставить вам возможность просматривать релевантную информацию. Прежде чем продолжить использование нашего веб-сайта, вы соглашаетесь и принимаете нашу политику использования файлов cookie и конфиденциальность.
Раскол 1990-х годов в Болгарской Православной Церкви: свобода совести и свечной заводик «Илиянцы»
Сегодня, в условиях кризиса межправославных отношений, вызванного неканоническими действиями Константинопольского патриархата, всё чаще раздаются голоса иерархов разных поместных Церквей о необходимости соборного, всеправославного обсуждения и решения проблем. Первой к этому призвала Русская Православная Церковь, затем по инициативе Иерусалимского Патриархата было проведено Амманское совещание. Раздавались голоса и архиереев Болгарской Православной Церкви.
Эта поместная Церковь по историческим меркам совсем недавно – в 1990-х годах – претерпела очень тяжёлый раскол, который угрожал, по украинскому сценарию, перерасти в многолетнее разделение христиан Болгарии. Однако благодаря стойкости болгарских иерархов и лично патриарха Максима, а также поддержке поместных Православных Церквей (прежде всего Русской) болгарский раскол был преодолён. Ключевое значение для этого имел всеправославный собор в Софии в 1998 году.
О том, как возник и был преодолён раскол в БПЦ, читайте в следующей далее статье Янины Алексеевой. Многие факты впервые доступны широкой русскоязычной аудитории. Следует в том числе обратить внимание на весьма неоднозначную роль, которую сыграл в болгарской истории патриарх Константинопольский Варфоломей.
Редакция сайта Православного исследовательского центра «Хризма»
* * *
Раскол в Болгарской Православной Церкви так же, как и на Украине, возник из перестроечной смуты, при столь же активном участии светских властей и с теми же целями – политическими (и геополитическими), экономическими, идеологическими, с целью ослабления влияния России на Балканах. Ошалевший от свободы (которую позже сам же иронично назовет «свободией») народ истово крушил все старое коммунистическое, и вместе с памятниками вождям и мавзолеем досталось, как «красной», более других пострадавшей в предыдущее лихолетье Болгарской Православной Церкви. Ночные, с огоньками свечей многочисленные митинги-молебны болгарского Гапона – депутата-иеромонаха Христофора (Сыбева), прозванного «Фори Светулката» (светлячок), для многих стали началом и символом «возрождения» страны. Спустя годы, зимой 1997-го на той же площади перед Патриаршим собором св. Александра Невского, во имя светлого евроатлантического будущего огромная толпа будет подскакивать, скандируя: «Кой не скача е червен! Кой не скача е червен!» (кто не скачет – тот «красный») Но уже без свечей и «светлячка», поскольку возведенный в 1992-ом болгарскими раскольниками во «епископство» и отлученный канонической БПЦ Фори Сыбев к тому времени получит политическое убежище в США (это при победившей-то в Болгарии демократии!) и создаст в штате Юта свою «Болгарскую православную церковь заграницей». Да, теперь уже точно – свою.
Христофор Сыбев дает интервью через окно захваченного раскольниками здания.
А в начале 90-х новая «церковь» (какой-нибудь демократический Софийский «патриархат») не создавалась. Тогда осуществлялась попытка захватить все и сразу – власть и имущество канонической Церкви. И не только провинциальные и сельские храмы, а Патриарший собор, Синодальную палату, резиденцию патриарха, столичные храмы, монастыри, духовные учебные заведения, синодальный свечной завод и т. д. С Патриаршим собором и митрополией, правда, не вышло, Софийскую духовную семинарию семинаристы вместе с родителями позднее у захватчиков отбили, но в здании Синода (соответственно, в канцелярии и архиве документов) раскольники хозяйничали два года.
Реституция - принятие в Болгарии законов о правах на собственность, изъятую после 1944 г., в том числе и церковную, - делала БПЦ особенно привлекательной «добычей». В наследстве БПЦ значились не только здания в стране и за рубежом, но и земля, участки с лесным массивом и виноградниками. Раскол БПЦ втянул в свою орбиту большое число клириков и мирян, преподавателей духовных школ, многие из которых искренне уверовавали в необходимость очищения, обновления и возрождения Церкви, «опороченной», «запятнанной», а то и «неканоничной». «Опороченность» и «неканоничность» раскольники видели в том, что выборы патриарха Максима в 1971 г. проходили «по благословению» коммунистической власти. Но выборы 1971 г. проходили на Патриаршеском выборном соборе по всем церковным правилам, избирательные протоколы были подписаны всеми тогдашними митрополитами БПЦ, в том числе и митрополитом Пименом – одним из главных действующих лиц раскола 90-х. Избрание патриарха Максима было признано всеми Поместными Православными Церквами. Что касается «благословения» коммунистической власти, то можно напомнить, что в период османского ига Болгарский Экзархат был учрежден в 1870 г. фирманом турецкого султана, а восстановление Болгарского Патриархата произошло при той же коммунистической власти в 1953 году.
Формально раскол в БПЦ начался 18 мая 1992 года, когда несколько болгарских архиереев во главе с Неврокопским митрополитом Пименом выступили с требованием отставки патриарха Максима и проведения новых выборов.19 мая Дирекция вероисповеданий при Совете министров Республики Болгарии издала распоряжение № 84, которым признавала легитимным Синодом БПЦ сторонников митрополита Пимена. А 25 мая того же года Дирекция издала постановление № 92, в котором неправомерно провозгласила нелегитимным действовавший на тот момент состав Священного Синода БПЦ, блокировав и его банковские счета. То есть канонического Патриарха Максима вместе со Св. Синодом новая светская власть, представленная Союзом демократических сил, попросту «уволила». В первый, но, как оказалось, не в последний раз. Церковь оказались в прямой зависимости от того, какая партия получит большинство депутатских мест в Народном собрании демократической Республики Болгарии. Такой «свистопляски» не было ни при социализме, ни при турках.
В октябре 1992 г. правительство СДС ушло в отставку, а новый руководитель Дирекции вероисповеданий отменил постановление № 92, признавая тем самым БПЦ в качестве юридического лица. Но судебная система продолжала работать на раскольников. В декабре 1994 г. на очередных парламентских выборах победила Болгарская социалистическая партия и ее партнеры по предвыборной коалиции. Новое правительство отказалось поддерживать раскольников, признало существование в Болгарии только одной Православной Церкви – БПЦ и предоставило Церкви самой решать свои внутренние проблемы, без внешнего вмешательства. Некоторых раскольников это подвигло к принесению покаяния и возвращению в лоно канонической Церкви. Других же – искать себе единомышленников за пределами Болгарии. Например, на Украине. Так изверженный из архиерейского сана Архиерейским собором БПЦ 1992 г. Пимен в июле 1996 г. посетил Киев, сослужил с «патриархом» Филаретом Денисенко, а вскоре и сам избрался «патриархом» своим «церковно-народным собором». И был отлучен каноничной БПЦ.
Зимой 1996-1997 гг. грянул упомянутый выше евроатлантический «майдан», вернувший власть в стране Союзу демократических сил и укрепивший положение раскольников. Новоизбранный президент Болгарии Петр Стоянов произносил присягу в присутствии «патриарха» Пимена. А Высший административный суд республики отменил государственную регистрацию канонического Св. Синода во главе с Патриархом Максимом – «уволил» во второй раз.
Необходимо, однако, отметить, что все Поместные Православные Церкви встали на сторону Патриарха Максима и канонической БПЦ и отказались от признания раскольнического синода. Подтверждением всеправославной поддержки БПЦ явился созванный в 1998 году в Софии Всеправославный Расширенный Надъюрисдикционный Собор, проходивший в Патриаршем соборе Св. Александра Невского с 30 сентября по 1 октября. В нем участвовали Предстоятели и представители всех Поместных Православных Церквей. Среди них Патриархи: Константинопольский Варфоломей, Александрийский Петр VII, Антиохийский Игнатий VI, Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, Сербский Павел, Румынский Феоктист; Архиепископы: Кипрский Хризостом, Афинский Христодул и Албанский Анастасий, а также Митрополит Варшавский Савва и другие и представители автокефальных и автономных Православных Церквей. Патриарх Иерусалимский Диодор и Митрополит Чешских земель и Словакии Дорофей не смогли прибыть в Софию по состоянию здоровья, направив на Собор своих официальных представителей. Собор подтвердил легитимность Патриарха Болгарского Максима и дал возможность впавшим в раскол клирикам Болгарской Православной Церкви принести покаяние и вернуться в лоно каноничной Болгарской Церкви.
Афиша митингов "Фори-светлячка".
На соборе председательствовал Константинопольский Патриарх Варфоломей. «В начале заседания было небольшое смущение – вспоминает в интервью сайту Софийской митрополии митрополит Америки, Канады и Австралии Иосиф (БПЦ), - когда председатель собора публично сказал нашему Патриарху Максиму: «Ваше Святейшество, на вашем месте я подал бы в отставку!» Наш Патриарх ответил: «Хорошо, что вы не на моем месте, потому что я в отставку не подам. Мы пригласили вас и попросили, чтобы вы приехали и помогли Болгарской Церкви и Болгарскому Патриарху, а не чтобы нас увольнять!»
Болгарская газета «Труд» 1 октября 1998 г. сообщала, что по прибытии в Софию Патриарх Варфоломей встречался с президентом П. Стояновым и обсуждал с ним привилегии, которыми будет пользоваться Патриарх Максим, если оставит свой пост. О чем еще договаривались – неведомо, но 2 октября об отставке Патриарха Максима писали и другие болгарские газеты, она явно ожидалась. Как оказалось позже, это было условием раскольников для их покаяния и возвращения в лоно Церкви. Накануне собора состоялась встреча Патриарха Варфоломея и с раскольничьим митрополитом Калинником. Дважды резиденцию раскольников посетила делегация Собора во главе с Александрийским патриархом Петром и Афинским архиепископом Христодулом.
30 сентября явившиеся в Патриарший Александро-Невский собор представители раскольников заявили готовность к раскаянию от своего имени и от имени прочих клириков, пребывавших на тот момент вне Церкви. Одним из главных вопросов
