Наш веб-сайт использует файлы cookie, чтобы предоставить вам возможность просматривать релевантную информацию. Прежде чем продолжить использование нашего веб-сайта, вы соглашаетесь и принимаете нашу политику использования файлов cookie и конфиденциальность.
"Я 1 марта был на согласительном совете с автоматом и пистолетом. Когда я потом показывал эти фотографии кому-то, кто знает режим пропуска в Верховную Раду, народ, мягко говоря, очень удивлялся. То есть хаос был достаточно серьезным. Я не знаю, как кто готовился к 24-му числу, но был большой хаос", – сказал Рудык, комментируя слова спикера Рады Русланы Стефанчука, в частности, в майском интервью "Укринформу", о том, что парламент заранее готовился к возможному вторжению.
Нардеп отметил, что в Верховную Раду тогда зашли сотрудники Управления госохраны и, возможно, других спецподразделений, но их работа "не выглядела как организованная история, которая готовилась заранее".
"Был период хаоса. Хорошо, что в парламенте или была ПВО, или у россиян не было планов сорвать парламент, но, скажем так, первые две недели точно парламент не был местом безопасным", – подчеркнул Рудык.
Он отметил, что у народных депутатов было жесткое правило не сообщать о заседаниях сессий.
"Рассматривались варианты проведения сессий не в Киеве, а где-то, где более безопасно. Были сделаны специальные сигналы, как собираться в случае "Ч". Обсуждали совершенно разные варианты: в том числе созыв парламента за границей. В результате все сложилось нормально. В середине марта орки отошли – и парламент снова начал работать", – сказал нардеп.
Он также признался, что из-за службы в ВСУ участвовал только в трех заседаниях Верховной Рады, "когда с кворумами был напряг".
"А так в основном, когда у меня есть возможность доступа в интернет – особенно когда я на передке... Вот есть Starlink – я могу войти через Zoom на заседание моего комитета. Это комитет аграрной политики. Ну, нет – так нет. Поэтому вот такая история", – добавил Рудык.
Нардеп Рудык: 24 февраля военком мне говорит: "Призвать нардепа – это уголовная ответственность. Ни за что. Никогда". Я отвечаю: "Добрый человек, орки под Киевом. О какой ответственности ты говоришь?" Читайте полную версию интервью
