Наш веб-сайт использует файлы cookie, чтобы предоставить вам возможность просматривать релевантную информацию. Прежде чем продолжить использование нашего веб-сайта, вы соглашаетесь и принимаете нашу политику использования файлов cookie и конфиденциальность.
Дело мастераСегодня его работы украшают самые лучшие коллекции мира. А имя уже стало настоящим брендом, означающим знак качества. Берик Алибай – потомственный ювелир, обладатель международного ордена имени Карла Фаберже, заслуженный деятель РК.Нарисуй мечту...Широким размашистым шагом шел по улице аула высокий мужчина. Вслед за ним бежала детвора. То был Хамза, художник. Поговаривали, что он приехал из самой Москвы, а работы его украшали самые высокие кабинеты. Но что-то пошло не так, и мужчина оказался в одном из южных регионов далекого Казахстана. В Меркенском и Луговском районах Жамбылской области его знали многие. Он ходил по аулам, рисовал портреты, разрисовывал стены домов, заборы, ворота, тем и жил.Особыми почитателями его творчества были дети. Шутка ли – настоящий художник, да еще и из столицы! С восхищением они смотрели, как под кистью появляются картины, которые прежде они видели лишь в книгах и, конечно, ходили за ним толпой.– Придя домой, я, подражая художнику, тоже рисовал на стенах дома, – вспоминает Берик Алибай.Расписанный им акварельными красками дом бабушка Айша белила не раз. Пережившая многое пожилая женщина боялась, что внука сглазят, поэтому и забеливала его творения.Но тот художник Хамза, ветром судьбы занесенный в небольшой аул Кызыл сай в Жамбылской области, сыграл большую роль в его жизни.– Я хотел стать художником. В школе был ответственным за стенгазету, рисовал карикатуры, плакаты, все называли меня сүретші бала – мальчик-художник, – рассказывает наш герой.Он отправлял свои рисунки в детские газеты и журналы «Балдырған», «Пионер». Оттуда даже приходили в ответ письма, но работы его так ни разу и не опубликовали. Однако он не сдавался и продолжал рисовать и верить в свою мечту.В те годы люди жили иначе, чем сейчас. Калитки и двери не запирались, между дворами не было ограждений. Два брата – Алибай и Алимбай – жили рядом. Дети росли между двумя домами, многое было общим. Алимбай мастерил украшения, точил на аппарате ножи и серпы. Маленький Берик крутился возле деда, ему нравилось смотреть, как создается красота. Так, играючи, он научился многому. А когда в гости приехала сестра деда Кульсин, жившая в другом ауле, подарил ей браслет, который смастерил сам.В годы советской власти, когда национальная культура была под запретом, были утеряны многие традиции, в том числе старинные ремесла. Те, кто знал и умел, молчали, боясь наказаний. Дошедшие до наших дней хранители ремесла чаще всего потомки и редкие ученики тех мастеров. Умение работать с ювелирным станком определит жизнь и будущее Берика. Но до этого еще далеко...В ауле была только начальная школа, родители пасли колхозные стада, уходя на несколько месяцев в пески и в горы, поэтому дети учились в интернате в соседнем селе Костоган. После 8 класса, на удивление учителей и друзей, Берик отправился... пасти скот. Приезжали педагоги, уговаривали окончить десятилетку, ведь он был способным учеником. Но Берик решил, что будет помогать родителям в их непростом деле. Отец и мать неволить сына не стали, решив дать ему время. Однако старший брат Серик был против того, чтобы он стал пастухом.«Нужно учиться, обязательно надо учиться», – мотивировал он Берика.Он и сам хотел учиться, но и помогать отцу тоже хотелось. Все же через год будущий ювелир, чьи работы будут украшать залы ведущих музеев страны, поедет в Алма-Ату, поступать в художественное училище. Набор в учебное заведение был завершен еще в июне, а на дворе стоял уже август. И все же педагоги отнеслись к пареньку, приехавшему из аула с чемоданом своих картин, по-человечески неравнодушно. Посмотрев работы, ему посоветовали сдать документы на подготовительный курс, чтобы, хорошенько подготовившись, поступать в следующем году. Так он и сделал, и уже в октябре приехал в Алма-Ату на учебу в художественное училище.Целыми днями учащиеся подкурса рисовали, а педагоги училища приходили смотреть, – так каждый выбирал себе будущих учеников. Способного юношу приметил педагог Дуйсен Сейдуалиев и предложил ему поступать на ювелирное дело. Подумав, Берик согласился. Благо, дед Алимбай научил его азам этого сложного ремесла.Капли серебра В общей сложности учеба в училище продлилась лет семь. Потому что после второго курса он уехал служить в армию, вернувшись, женился и оканчивал его уже будучи семейным человеком. Шел 1989 год, в воздухе витали перемены. По направлению он как выпускник должен был уехать в родное Мерке, но хотелось остаться в городе. Это стало возможным благодаря «откреплению» от Союза дизайнеров, которое помогли оформить семейные друзья. Время показало, что оставшись в большом городе, он принес гораздо больше пользы родному селу, чем если бы поехал трудиться в районный музей штатным реставратором.Наставник, когда-то предложивший ему выбрать ювелирное дело, предложил троим молодым специалистам работать в мастерской у него дома, и предложение было принято. Через несколько месяцев Союз дизайнеров выделил им помещение и они переехали в свою мастерскую.Тогда же он начал собирать коллекцию предметов старины – ножи, кинжалы, сабли люди приносили мастерам, кто-то на продажу, кто-то на ремонт. Небольшую коллекцию кинжалов молодой ювелир развесил на стене в съемной квартире. И то ли хозяин жилья, то ли соседи пожаловались участковому. Придя с работы как-то, он узнал, что все было изъято и конфисковано. А его самого еще долго допрашивали на предмет хранения холодного оружия. Тогда за него вступились коллеги и педагоги училища, так удалось избежать последствий. Но страсть к старинным вещам осталась навсегда....Казахстан стал независимым государством, забытые традиции начали возрождаться. Берика Алибая и его коллег пригласили на работу в Центральный музей РК. Подумав, они согласились. И это было началом нового отсчета в его биографии.– Почти год нам дали для того, чтобы мы изучили музей и экспонаты. Ведь реставрация старины требует не только умелых рук, но и особого подхода, не терпит суеты, – рассказывает Берик Алибай.Тогда же большим потоком хлынули в страну туристы. Предметы утвари, древние украшения, ландшафт, природа – весь Казахстан был для них диковинкой, экзотикой. Спрос на национальные украшения возрос в разы. Чтобы удовлетворить резко возросшую потребность, мастера работали днем и ночью.Тогда же появились первые челночники, первые вещевые рынки, понятие «спекулянт» ушло в прошлое. Продавали все и всё, что могли. Потихоньку начали продавать свои изделия и ювелиры, создававшие украшения в национальном стиле. К тому времени у них была уже своя мастерская в центре города и своя фирма.– Мы с супругой выходили к гостинице «Казахстан» и там вдоль пешеходных дорог выкладывали свои изделия. Почему именно туда? Потому что там было всегда много иностранцев, они охотно покупали казахские браслеты, кольца, – вспоминает Берик Алибай.Его имя как ювелира, мастера этнографических вещей было уже известно в определенных кругах. Работы стали узнавать и они были популярны.В начале 2000-х по приглашению Берик Алибай перебрался в Астану. Работал в музее, тогда же близко познакомился с писателем, этнографом, ученым Акселеу Сейдимбеком.– Мы были соседями, жили в одном подъезде, работали какое-то время тоже вместе. Акселеу-ага был большим знатоком казахской культуры и ценителем настоящего искусства, – говорит Берик Алибай.Изделия с его именем сегодня стоят дорого, обладать такими украшениями хочет любая женщина. И за этим успехом стоит огромный и многолетний труд. На витрине мы видим лишь конечный результат, красивая вещь притягивает взоры. Но эта красота рождается не за один момент. Прежде чем серебро приобретет изящные формы, ювелир обрабатывает его, металл раскаляют и выливают, его мнут и вытягивают.Показывать сам процесс рождения украшений ювелиры не любят, потому что люди должны видеть конечный результат, а все остальное должно остаться за кадром.Полцарства за кольцоС камнями и без, гладкие и рельефные, черненное и белое... Украшения из серебра имеют неповторимую красоту. Казахи издавна ценили и знали о целебных свойствах этого металла. Не случайно наши бабушки носили серебряные білезік на запястье. Так они обеззараживали свои руки, а еду, которую готовили, наполняли положительной энергетикой.Серебром украшали также саукеле – головной убор невесты. «Күміс – тазалық», – говорили наши бабушки, а кольцо из серебра еще называли «адал сақина», имея в виду благородство и чистоту металла.Также серебряные монеты бросали в чан, где купали новорожденного малыша во время ритуального обряда после 40 дней от роду – қырқынан шығару. Обычай поливать водой из серебряной ложки младенца во время купания сохранился и сейчас.Кроме того, украшения имели не только эстетическую, но и функциональную роль. Так, например, девушки на выданье носили шолпы, вплетая их в косы. При ходьбе шолпы звенели, давая окружающим знать, что идет девушка и мужчины прекращали скабрезные разговоры и шуточки, поджимали ноги, потому что развалившись лежать мужчина мог только перед родными. Шолпы, как правило, при замужестве снимали и оставляли младшей сестре.Также говорящим украшением был құдағи жүзік. Массивное кольцо, которое надевается сразу на два пальца, выполняло особенную функцию. Надевая его, женщина транслировала окружающим, что ее дочь засватана. Подаренное такое кольцо после свадьбы означало, что род невесты благодарит свекровь за то, что она хорошо приняла сноху.По убранству седла и қамшы также судили о положении мужчины. Состоятельные джигиты из знатного рода носили қамшы, инкрустированные серебром и золотом, седла их скакунов также были украшены драгоценным металлом.Стоит отметить, что по украшению также определяли, из какого рода, жуза и региона человек. Потому что украшения, одежда и даже обувь казаха, живущего на востоке, отличалась от экипировки его сородича с запада.Украшения заказывали зергерам, мастерство свое ювелиры передавали только своим детям. Раскрывать секреты технологии чужим было запрещено. За это өнер, то есть искусство, могло покинуть род. И оплата за кропотливое дело была соответствующей. Так, например, за одно даже кольц
