Наш веб-сайт использует файлы cookie, чтобы предоставить вам возможность просматривать релевантную информацию. Прежде чем продолжить использование нашего веб-сайта, вы соглашаетесь и принимаете нашу политику использования файлов cookie и конфиденциальность.
– Как изменилась ваша жизнь за последние пять месяцев? – Я, как и все, на вторжение отреагировала большим стрессом, потому что, когда ты спишь, а в четыре утра начинают звонить все твои гаджеты и бухает что-то за окном, а ты не можешь понять, это петарды с вечера или что-то другое, это страшно. Я тяжело все пережила, очень тяжело. – Что вас больше всего поразило? – Для меня самое страшное, что у нас у всех сломалась жизнь. Я уже не говорю о тех, кто не выжил. А выжившие после обстрелов некоторое время провели в подвалах и метро и должны были переехать в другие дома, города или даже страны. Эта ситуация открыла много всего о нашей жизни. Мы часто поднываем, что у нас что-то не так или не того уровня. А здесь все одновременно поняли, насколько в свободной и развитой стране мы жили и какой хорошей жизнью. Мы можем зайти в "Дію", а там все наши документы – за рубежом от такого в обморок падали. Мы ездили на хороших автомобилях, имели разнообразные гаджеты, жили в хороших квартирах, получали высокого класса услуги, независимо от уровня кошелька. И все это люди были вынуждены бросить, потому что нужно было бежать, вывозить детей и спасать свою жизнь. За границей на украинцев смотрят как на обычных беженцев и идентифицируют их как всех беженцев. Но это не так, потому что социальный статус украинцев был другим. Он был намного выше, чем у остальных беженцев. Люди из Африки или Азии, ищущие убежища в Европе, не видели хорошей жизни и порой рады куску хлеба, а нам трудно объяснить, что мы жили другой жизнью и уровень наших потребностей уже давно превысил уровень обеспечения только продуктами питания. Помощи, которую получили украинцы за границей, достаточно, чтобы не голодать, но недостаточно, чтобы поддерживать привычный уровень жизни. Этот слом тяжелый. Самое ужасное, что наши дети попали в ситуацию, когда они сидели по подвалам под обстрелами, а затем на вокзалах, их вывозили испуганные и уставшие мамы в переполненных вагонах поездов, стояли в километровых очередях на границе. Картина, о которой я бы отдельно хотела снимать кино, – это то, что я увидела на границе, когда провожала свою невестку с детьми: мужчины провожают свои семьи – женщины и дети уходят в сторону ЕС, а мужчины возвращаются назад. Кто-то сразу идет на фронт, кто-то в ТрО, кто-то в пустую квартиру… И они не знают, увидят ли еще своих жен и детей. Эти плачущие мужчины... Мое сердце разрывалось. На том же переходе я видела еще одну картину: приехала "скорая", оттуда вынесли младенцев, сказали из Харькова, из Дома ребенка, и всех передали на ту сторону. Вернутся ли когда-нибудь эти дети в Украину, будут ли они украинцами... Как такое можно забыть? Я не знаю. Каким нужно обладать художественным талантом, чтобы все это передать в кино. Представить просто невозможно, чтобы в XXI веке такое произошло. А мир, надо сказать, сначала разводил руками и смотрел, на чью сторону склонятся весы. Через месяц они поняли, что Украина стоит и, наверное, может устоять и стали помогать. Но что мы отдали за этот месяц, какую уплатили цену Бучей, Ирпенем, Гостомелем, Мариуполем, Николаевом, Харьковом, Сумами и всеми другими городами… – Когда начали снимать сериал "Мама" в 2019 году, вы думали, что будет полномасштабная война в Украине? – Тема войны, которая шла полным ходом на Донбассе, меня всегда волновала. Наша мирная жизнь с ее мирными проблемами казалась мне каким-то авансом, но неотвратимость полномасштабной войны для меня была очевидной. Страна жила в двух реальностях. Там, на востоке, нас защищали лучшие ребята, наши герои, и по ним били орудиями, а по нам – искаженной информацией. Сами мы не могли справиться с такой агрессией со стороны РФ, у Украины не было ресурсов противостоять тогда России ни в военной сфере, ни в информационной. А мир не реагировал и нам не помогал. Было очевидно, что нужно искать инструменты, чтобы сшивать страну, а также искать язык, на котором говорить с миром. Я ежедневно перелопачивала горы литературы, аналитики, находилась в поиске формы. И нашла. Одно из профессиональных аналитических агентств дало аналитику: 80% украинцев доверяют мамам. В это же время "Зеркало недели" сделало прекрасный проект, где были собраны фото матерей героев, защищавших нашу страну на Донбассе. И я поняла, что это ключ. Та тема, которая вызывает у каждого украинца и у каждого человека в мире эмпатию и доверие. С этой темы можно было начинать разговор со зрителем, и мы начали. Вместе с авторской группой перевернули сотни историй матерей-героев, мы стремились к достоверности нашей истории. В конце концов, мы пришли к шокирующему выводу, что мама украинской войны – это молодая женщина, лет 40–50, она только начала жить свою полноценную жизнь, и это совсем не характерная для военных драм старушка в платке. И у этой молодой мамы жизнь уже разделилась на "до" и "после". Все эти факторы и истории матерей героев дали нам возможность создать новую героиню – маму героя, защитника Украины. Кроме того, нам удалось предложить зрителям совсем неформатный для украинского телевидения сериал, по сути, это формат кино. Тысячи мам потеряли своих детей, тысячи ждут или разыскивают. Когда ты живешь на мирной территории своей жизнью, то может казаться, что все это тебя не касается. Нет, эта война касается каждого. И мне хотелось, чтобы каждый человек помнил, какой ценой оплачено наше каждое мирное утро. Телефильм "Мама" – еще одно упоминание об этом. История обычной женщины, сын которой попал в плен, и она отправляется на поиски своего ребенка. В ее спокойную и размеренную жизнь, которой живут миллионы людей, врывается это страшное понятие – война. Сейчас это понятие набрало новые обороты. И количество матерей героев растет каждый день и очень важно отдать им дань уважения, потому что именно благодаря им у нас такие защитники, такая армия и такие ВСУ. Именно наши мамы стали еще одним открытием для всего мира в своей жертвенности в отличие от тех русских матерей, у которых утрачены элементарная человечность и гуманизм. – Расскажите, пожалуйста, как вам удалось найти деньги, чтобы снять сериал? – Пока не было этой беды, государство очень хорошо финансировало кино: и Госкино, и Министерство культуры. "Мама" профинансировали USAID (они проводят питчинги, и мы три из них выиграли), Минкультуры Украины и канал СТБ. У нас замечательные продюсеры компании "Основа фильм" Татьяна Куц и Виктория Горенштейн, которые много сделали для сериала. Эта коллаборация дала нам возможность создать два сезона – восемь серий. Сейчас немецко-французская группа общественных телекомпаний Arte (у которой немецкий ZDF и французский Canal+) приобрела сериал "Мама" для показа. Его продублируют на английский, немецкий, французский, итальянский, испанский, польский языки. А еще пришло известие от СТБ, что "Маму" купили для проката на арабский мир – 16 арабских стран будут его смотреть на телевидении и стриминговой платформе. Так что сейчас большой спрос на украинское, только дайте. – Что сейчас происходит в Украине с кино и культурой вообще? – Картина не слишком оптимистичная. Многие проекты остановились на полпути. Кроме того, сценаристы, режиссеры, писатели (в том числе и мои знакомые: писатель и сценарист Тарас Антипович, актер Олег Иваница, певец Иван Леньо, оператор Сергей Михальчук) вступили в ряды ВСУ. И для всех, кто оказался в этой ситуации, это очень драматическое время. Однако уже сегодня видно, что украинским продюсерам удается создавать удачные коллаборации, находить средства и пользоваться грантами. Кто-то пытается снимать в Украине, кто-то в ближнем зарубежье, кто-то снимает на мобилку, кто-то на камеру, но процесс работы над новыми произведениями уже запущен. Денег у государства нет, потому что, ясное дело, весь бюджет тратится на ВСУ и на победу. Но, как известно, искусство – это тоже оружие. Сейчас мы начинаем приходить в себя. И будет хорошо, если мир сплотится и поможет. Давать деньги на произведения писателям, кинематографистам – это большой сдвиг. Украина – последняя баррикада перед этими российскими чертями, которая защищает, чтобы они не ввалились в Европу. Мы охраняем весь мир, чтобы эти изверги не пошли дальше. Если украинцы не устоят, а мир нам не поможет в борьбе, то завтра буряты будут есть круассаны в Париже. – После начала вторжения что происходит в украинском кинематографе? – Я знаю, что сейчас в производстве несколько документальных картин. И это хорошо, потому что именно мы являемся свидетелями этой ужасной истории. И именно мы должны рассказывать всему миру об этой трагедии ХХІ века. Поэтому те украинские продюсеры, которые работают с документальным контентом, делают большое дело. Понемногу все начинает оживать: кто-то сериал снимает, кто-то – документальный проект. Это очень хорошо. Но это пока не процесс, а разовые акции. Хочу отметить, что производители контента очень легкомысленно относились к теме войны все первые восемь лет противостояния с Россией. Не обращали внимания, боялись, что это люди не будут воспринимать. Но, оказалось, все не так. Вот пример моего сериала "Мама". Патриотический контент вызывал сомнения всегда. Но первый сезон пережил четыре показа, второй – два показа. Он прошел с большим зрительским интересом. И это еще до 24 февраля. Это было большое удивление для телеменеджеров: канал СТБ тогда выиграл в рейтингах вечер, слот, день и неделю. Это результат. Это значит, что запрос в обществе был. Я не сомневалась, но нас убеждали, что зрителю нужны только развлечения. Сериал "Киборги" тоже показывали ночью. Менеджмент опасался, а вдруг люди не будут смотреть. А не нужно бояться. После вторжения к моим продюсерам постоянно обращаются дистрибьюторы из Европы и мира: дайте готовый телепродукт на тему войны. Нечего дать, у нас ничего нет. Художественные фильмы прекрасны, но телевизионного продукта нет. Поэтому хочу пожелать нашим телеменеджерам больших каналов большего патриотизма и смелости. Если в стране восемь лет война, то нельзя делать вид, что ничего не происходит. Даже если кажется, что больших цифр просмотра не будет, то можно уже попуститься на эту тему и в
